чтобы усилить прогрессивную тенденцию и не тратить ресурсы на имитацию развития. Как отличать эффективное решение от менее эффективного.

Противоречие современное — между накоплением капитала и стремлением к максимизации частной прибыли на фоне задачи устойчивого развития.

Примечание к главе 1

Обратите внимание, что проявление новой прогрессивной тенденции в развитии производительных сил и производственных отношений — развитие с опорой на производство на заказ и оптимизацию деятельности экономических систем — постановка оптимизационных задач является исторически вызревшей и необходимой для использования объективных преимуществ нашей эпохи — информационных технологий. Если же мы не занимаемся оптимизационными задачами, информационные технологии вместо развития и социально-экономического эффекта приносят воровство персональных данных и их использование для манипуляции нами, надуманную проблему «лишних людей», многократно завышенную оценку стоимости цифровых компаний. Это — в странах со значительным высокотехнологичным сектором.

При этом в современной России начала 2020‑х термин «оптимизация» означает бездумное разграбление неприкосновенных запасов. Например, радикальное сокращение «излишнего» коечного фонда инфекционных больниц в декабре 2019 года. За несколько недель до пандемии covid-19, накрывшей мир в 2020‑х годах. Когда в результате пришлось квартал спустя после «оптимизации» и строить новые госпитали силами Министерства обороны, и перепрофилировать под инфекционные цели медицинские учреждения вплоть до онкологических… то есть по сути лишить больных другими болезнями медицины.

Это происходит потому, что экономика современной России является в основном рентно-перераспределительной, с небольшим инновационным сектором. Поэтому господствующий класс — класс перераспределителей — использует термин «оптимизация» для решения своих перераспределительных задач. Термин в этом не виноват.

Глава 2 ТРУДОВАЯ ТЕОРИЯ ПОТРЕБИТЕЛЬНОЙ СТОИМОСТИ КАК ОСНОВАНИЕ РАЗРЕШЕНИЯ СОВРЕМЕННЫХ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

§ 1. Применение трудовой теории потребительной стоимости для усиления тенденции, содействующей внедрению передовых нововведений

Чтобы выбирать наиболее перспективные проекты и планы, требуется объективный критерий для их сравнения и ранжирования в оптимизационных задачах. Если это показатель, основанный на объективно измеряемом соотношении, мы имеем шанс на объективную оценку. Трудовая теория потребительной стоимости таким критерием делает время[80].

1. Фактор времени при оценке экономического эффекта

Ойген фон Бём-Баверк

Экономическая теория имеет довольно давнюю историю попыток учитывать фактор времени для сравнения различных проектов и вариантов вложения ресурсов. Так, в работе «Позитивная теория капитала» Ойген фон Бём-Баверк[81] определяет как процент на капитал то, что политэкономы называют средней прибылью на весь авансированный капитал. Предложенный им подход выделил экономику из политэкономии, подменив сложные категории прибавочной стоимости и цены производства быстро понимаемой упрощённой версией в виде понятия «прибыль», и для этого достаточно подменить трудный анализ общественно необходимых затрат труда (стоимости) элементарными ростовщическими расчётами. Процент на капитал — это разница в ценности настоящих и будущих благ. При прочих равных, товары удовлетворения аналогичных потребностей более высоко ценятся в настоящем по сравнению с будущим. Люди склонны оценивать выше, например, возможность получить автомобиль сегодня

по сравнению с обещанием получить тот же автомобиль через год. Точно так же это временное предпочтение объясняет, почему люди готовы вернуть, например, 110 рублей банку в течение одного года в обмен на получение 100 рублей сегодня.

Бём-Баверк применяет это понимание процента на капитал к «прибыли» капиталиста от его инвестиций в производственные ресурсы, такие как земля, рабочая сила и капитальные вложения. По его словам, капиталист инвестирует настоящие товары (деньги) в обмен на будущие товары (доход, который он получает от продажи готовой продукции). В частности, деньги капиталиста вкладываются в труд, землю и капитальные активы, используемые для создания готовой продукции к какому-то моменту в будущем.

Чтобы лучше понять, почему это важно, возможно полезнее представить сделку между рабочими и капиталистами как ссуду. Например, капиталист через свои инвестиции авансирует сегодня рабочим определённую сумму денег в виде заработной платы. Тогда капиталисту как «кредитору» выплачиваются деньги в будущем, но не напрямую из кошелька рабочего. Вместо этого ему платят из дохода, который он получает при продаже готового продукта, полученного в результате труда рабочего.

Если доход, полученный от готовой продукции, превышает деньги, вложенные в труд, разница считается процентом, как описывает Бём-Баверк. И наоборот, рабочие похожи на «заёмщиков» в ситуации с займом. Они получают деньги сейчас с обещанием «вернуть» ссуду в будущем, за исключением того, что выплата происходит в виде будущих готовых продуктов, созданных их трудом.

Этот подход на практике широко применяется в сравнительной оценке эффективности проектов капитальных вложений в виде анализа рентабельности и/или расчёта чистого дисконтированного дохода (подробнее об этом в параграфе 2 настоящей главы). В нашу эпоху уже понятно, что это слишком грубая и прямолинейная попытка учитывать время как фактор оценки эффективности. Нет возможности сравнивать проекты, затрагивающие большое количество сторон — процент на капитал все сводит к интересам лишь инвесторов капитала. То есть социальные и экологические эффекты не замечаются. А в XXI веке ещё и сама суть производства слишком далеко ушла от эпохи свободной конкуренции в производстве для продажи неизвестному потребителю через рынок. Развивается новое производство с новыми закономерностями — массовое производство на заказ. В том числе с новыми возможностями использовать фактор времени как меру эффективности.

2. Новый политэкономический закон для новой экономики

В этой новой экономике, строящей систему массового производства на заказ на основе технологий сбора и анализа больших данных, в том числе с использованием искусственного интеллекта, начинает действовать принципиально иной, ранее несуществующий способ увеличения богатства. Он не соответствует политэкономическим законам, описывающим товарную экономику — ни закону стоимости, ни закону предельной полезности. Как отмечает академик С. Ю. Глазьев, «… если в традиционных сферах чем больше тратится ресурсов, тем дороже стоит продукт, то в цифровой экономике все наоборот. Чем больше накоплено данных, тем дешевле производство продукции… накопление данных позволяет генерировать новые данные с уменьшающейся стоимостью дополнительно получаемой информации… по мере расширения сферы деятельности и охвата рынка предельная эффективность инвестиций растёт, а не снижается, как в сфере материального производства»[82].

Этот феномен — неисчезновение ценности ресурса при его потреблении — описан в политэкономической литературе, в работах по трудовой теории потребительной стоимости (В. Я. Ельмеев): «Увеличение производительности труда в общественном масштабе предполагает, что существующие потребности удовлетворяются с помощью применения в производстве меньшего количества труда (времени), чем прежде. Следовательно, высвобождаемый труд (время) может быть затрачен на удовлетворение новых или иных потребностей, не реализуемых в прежних условиях. Отношение же труда, высвобождаемого из сферы материального производства, к занятому в нем труду может служить нормой повышения потребительной способности общества. Эта норма является формой выражения